SONY DSC
Первое, что мы сделали, это поменяли формулировку, заменив «Молодежь, нуждающаяся в особой заботе государства» на «Молодежь, нуждающаяся в особой заботе общества». Первое – это официальный термин, второе находится в поле нашей компетенции и наших возможностей.
Это может случиться когда угодно и где угодно, независимо от того, готов ты к этому или нет.
В мае 2009 года Педотряд работал на молодежном республиканском форуме. Среди участников оказался парнишка без руки. Не заметить это было сложно, но никто из нас не догадался мысленно прогнать программу с учетом этого обстоятельства. Вечером на внутреннем обсуждении куратор группы, куда попал однорукий участник, рассказал, как его прошиб холодный пот во время игр на знакомство. В этом блоке мы использовали игру «Гордиев узел». Участники (обязательно четное количество) стоят в кругу с закрытыми глазами, вытягивают сначала правую руку и ловят руку другого участника, затем левую. Куратор – единственный человек с открытыми глазами, помогает участникам «найти друг друга». Получается путаница из рук. Открыв глаза, участники должны это сплетение рук распутать.
Если бы мы заранее знали, что у нас среди участников будет человек с особенностями, смогли бы мы предотвратить эту ситуацию? – вопрос, оставшийся без ответа.
Я рассказала на секции эту ситуацию и дала задание, разбив всех участников на подгруппы. Предположим, мы знаем, что среди участников будут люди с особенностями. Каковы будут наши действия? Какие коррективы мы внесем в программу форума?
Это была провокация. И она сработала, став уроком. Одна из групп «готовила» мероприятие, в котором участвовали инвалиды-колясочники. И знаете, что они сделали? Они рекомендовали исключить из программы форума события, связанные с физической активностью.
Давайте вернемся к истории с одноруким парнем. Я ведь рассказала ее не до конца. В момент, когда нужно было протянуть левую руку, которой у участника не было, и куратора пробил холодный пот, парень спокойно сказал: «Возьмите рукав». Куратор сунул в одну из протянутых рук пустой рукав, и игра благополучно завершилась.
Если человек с особенностями в здоровье едет на массовое мероприятие, предполагается, что он к этому готов. Это мы не готовы, а он живет с этим, если и не всю жизнь, то годы. Он привык к тому, что он – особенный, и что окружающие к этому не готовы.
Это мы не готовы, а он живет с этим всю жизнь
Как мы должны скорректировать программу, если среди участников есть инвалиды-колясочники? Стоит ли весь состав лишать двигательной активности только потому что кому-то из участников она недоступна? В реальной жизни ведь этого не происходит. А может просто предусмотреть, что могут эти люди делать во время спортивной эстафеты, чтобы не чувствовать себя лишними? Например, судить или показывать таблички с баллами. Ведь кто-то все равно бы это делал, без учета физических данных.
На одном из семинаров в Мурманске среди участников был руководитель молодежной организации инвалидов, молодой мужчина с проблемами опорно-двигательного аппарата. На обед мы ходили в столовую, попасть в которую нужно было, пройдя несколько лестниц. Мурманск вообще имеет сложный рельеф. Придя в столовую и рассевшись за столы, мы обнаружили «лишнюю» порцию и тут только поняли, что с нами нет одного участника. Парни рванулись его искать. Появившись в столовой, мужчина-инвалид спокойно объяснил: «Мне удобнее было идти другим путем».
На обсуждении в конце дня мы вернулись к этой ситуации. Кто-то из участников спросил организаторов, насколько это этично – выбирать такую столовую, если среди нас есть человек с проблемами опорно-двигательного аппарата. Более того, сам семинар проходил на четвертом этаже здания с весьма крутыми лестницами. Организаторам не пришлось отвечать, поскольку мужчина сказал первым: «Пожалуйста, не нужно отказывать нам в участии только потому что помещение не приспособлено. Я могу подняться на четвертый этаж и дойти до столовой, мне просто нужно больше времени. Приглашайте меня, для меня это важно».
Итак, есть готовность самого человека, готовность общества и готовность специалиста, который занимается социализацией – три разных аспекта, каждый из которых требует своих подходов и форм работы. Давайте поговорим о нас – людях, которые заявили о себе как специалистах, желающих проводить мероприятия для людей с особенностями.
Давайте поговорим о нас
На семинаре по Концепции позитивного развития мы говорили о компетенциях молодых людей. Участники семинара — специалисты по работе с молодежью – разбились на группы и каждая описывала желаемый результат по одной из компетенций: какими знаниями, навыками и качествами должен обладать молодой человек, чтобы мы могли признать свою работу эффективной.
Первая фраза, которую произнесли члены группы, работающей с компетенцией здоровья, была: «Молодой человек должен быть здоровым». А если он не здоров изначально? Мы не должны с ним работать? Или наша работа автоматически обесценивается?
Как должен быть сформулирован результат, чтобы были учтены и особенности некоторых молодых людей? «Молодой человек знает ресурсы своего организма и умеет рационально их использовать; сохраняет или улучшает состояние своего здоровья».
На крупном молодежном международном форуме не было ни одной таблички на английском. Программа вообще не была рассчитана на участие иностранцев. Просто к иностранным делегациям приставлялись переводчики. Что такое – синхронный перевод тренинга или лекции без вспомогательного текста? А переводчиками были, прошу заметить, непрофессионалы. Это издевательство и над зарубежными участниками, и над волонтерами-переводчиками. Зачем, спрашивается, приглашать зарубежных участников, если вы не готовы их принимать?! Ах, да, престиж, статус мероприятия.
На том же форуме возник и другой конфуз. Среди участников были молодые люди с религиозными взглядами, подразумевающими более строгие этические нормы, а на сцене танцевали полуголые барышни.
Как видите, особенностью может стать не только состояние здоровья, но и возраст, рост, незнание языка и культуры, вероисповедание и т.д. и т.п. Есть такое замечательное качество — эмпатия (от греч. empatheia — сопереживание) – понимание эмоционального состояния другого человека. Это то, что, прежде всего, необходимо специалисту для работы с особыми людьми.
Универсальное средство — понимание эмоционального состояния другого человека
В английский парламент пришли однажды инвалиды и предложили парламентариям пересесть в инвалидную коляску и просидеть там хоть бы один день или завязать глаза и так пожить. И с тех пор английский парламент не принимает ни одного важного решения без консультации или участия инвалидов.
Привлечение экспертов – один из способов избежать недоразумений. Лучше привлекать для этого не просто представителя целевой группы, а человека, который имеет опыт проведения, или хотя бы участия в подобных мероприятиях.
Наша организация уже несколько лет дружит с театральной студией «Росток». В составе труппы есть и ребята с проблемами здоровья. Периодически они просят провести для них тренинг. Но у меня не было опыта работы с такой целевой группы, и поначалу я побаивалась. Однако первая же попытка показала, что это преодолимо.
Еще до тренинга волонтеры студии – молодые люди, которые выросли в студии и хорошо знают особенности некоторых студийцев – подошли ко мне и сказали: «Ирина Михайловна, не удивляйтесь, если мы будем подходить к кому-то из ребят, помогать им, объяснять. Вы просто ведите тренинг, как привыкли, а мы всё, что нужно, скорректируем». Так мы и работали. И когда в какой-то момент я задала одному из участников тренинга вопрос и увидела, как он буквально завис, волонтеры мне объяснили, что парень не понимает абстрактных понятий, и тут же перевели вопрос в удобную для участника форму.
Я смотрела на этих волонтеров и думала: какие же они молодцы! Это то, что я стараюсь донести на форумах по добровольчеству. Подобная работа может сформировать у волонтера совершенно уникальные навыки и качества. Ведь эти ребята из «Ростка» — по сути, профессионалы по работе с особыми детьми.
Но сейчас я вспомнила их как второй пример решения проблемы нехватки опыта работы с особыми людьми — привлечение посредников.
Могу предложить и третий — игровое погружение.
На программе «Мозги прочисти креативом» (программа по слому стереотипов для взрослых) в 2009 году один из участников попросил разрешения побыть один день слепым. Это был уникальный опыт для него. Но мне было интересно посмотреть, как быстро группа привыкнет к тому, что среди нас есть незрячий человек. Жизнь в лагере не изменилась. Никто не опекал незрячего специально, это делали большинство членов группы, по необходимости, не акцентируясь.
Это не мы им помогаем, это мы учимся друг у друга
В классе моей младшей сестры был парнишка, у которого периодически случались приступы эпилепсии и который ходил на костылях. Первое, что меня поразило, когда я увидела его в школе – это то, как он носится по коридору. Он реально бегал, переставляя костыли с невероятной скоростью.
А второе – насколько дружным был этот класс. Я не уверяю, что дружбу сформировал только этот фактор. Наверняка там была грамотная работа классного руководителя в целом. Но факт наличия особого ребенка в классе сыграл свою позитивную роль. Одноклассникам просто объяснили, что может произойти и что в этом случае нужно делать.
Работая с самыми разными людьми, общаясь, пытаясь понять, мы получаем уникальный опыт, мы развиваем ту самую эмпатию, которая делает человека более комфортным и эффективным в общении. Так что не стоит приписывать себе миссию спасителя, нужно просто сделать шаг навстречу.